Сегодняшняя питерская байка:

Александр Порфирьевич Бородин, внебрачный сын грузинского князя Гедианова, записанный
при рождении как сын крепостного слуги князя - Порфирия Бородина, обладал удивительным
сочетанием двух талантов - музыканта и ученого. Александр Порфирьевич занимался
еще и педагогической деятельностью, он был одним из организаторов и педагогов
первых в России Женских врачебных курсов. Это был тот редкий случай, когда коллеги
ученые удивлялись, почему талантливый химик растрачивает силы на "музыкальные
пустяки", а музыканты сетовали, что гениальный музыкант отвлекается на "ненужную
науку". Свой главный труд - оперу "Князь Игорь" - Бородин писал в течение 18
лет, но так и не успел завершить. Римский-Корсаков много раз пытался подтолкнуть
Бородина к более активной работе над "Князем Игорем", постоянно интересовался,
как продвигается опера.
- Александр Порфирьевич, написали ли вы? - спрашивал Римский-Корсаков.
- Написал, - отвечал Бородин, но оказывалось, что он написал множество писем
о развитии женского образования в России.
- Александр Порфирьевич, переложили ли вы, наконец, такой-то нумер?
- Переложил, - отвечал Бородин совершенно серьезно.
- Ну, слава Богу, наконец-то!
- Я переложил его с фортепьяно на стол, - так же серьезно и спокойно отвечал
Бородин.
Казалось, что судьбой отпущено много лет, и все удастся сделать. Увы, Бородин,
казавшийся физически крепким и здоровым, скончался внезапно: на костюмированном
вечере он веселился вместе с гостями, шутил и смешил всех, - и вдруг прислонился
к стене и упал замертво. Не выдержало сердце.

Сегодняшняя питерская байка:

На Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры есть надгробие, мимо которого
невозможно пройти равнодушно. Молодой офицер уснул, положив голову на руку и
укрывшись плащом. Это памятник безвременно скончавшемуся тридцатилетнему майору
лейб-гвардии Семёновского полка Карлу Иоганну Густаву Рейсигу, выполненный на
Александровском чугунолитейном заводе в 1840 году по проекту скульптора Августа
Штрейхенберга. Смерть молодого офицера была так загадочна, а памятник так хорош,
что вскоре родилась легенда, согласно которой Карл Рейсиг заснул на посту во
время своего дежурства в Зимнем дворце. Проходивший мимо Николай I наклонился
над спящим гвардейцем. Рейсиг очнулся, увидел перед собой холодные глаза императора
и тут же умер от разрыва сердца.

Сегодняшняя питерская байка:

Александр Аркадьевич Суворов, внук великого Суворова и замечательный человек,
жил на Большой Морской улице, в доме 47. Получив образование в Сорбонне и Геттингенском
университете, Суворов вернулся в Петербург в 1824 году и вскоре стал членом тайного
Северного общества. В день восстания он находился в рядах бунтовщиков, от суда
был освобожден Николаем I и отправлен на Кавказ, в действующую армию. За проявленное
мужество награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом и золотой саблей
с надписью "За храбрость".
Но Суворов был храбр не только в бою. Когда вместо Ермолова наместником на Кавказ
прибыл Паскевич, на обеде в честь нового начальника Суворов предложил тост за
опального Ермолова.
Это же гражданское мужество Александр Аркадьевич проявил и много лет спустя
на посту петербургского генерал-губернатора. Он отказался участвовать в чествовании
виленского генерал-губернатора Муравьева, прозванного "Вешателем" за жестокую
расправу с польскими восставшими ("Я не из тех Муравьевых, которых вешают, а
из тех, которые вешают"). Суворов сказал, что не может сделать этой чести такому
людоеду, как Муравьев.
Федор Иванович Тютчев, задетый этим отказом, написал ядовитые стихи, начинавшиеся
словами:
"Гуманный внук воинственного деда..."
Насмешка оказалась просто правдой: Александр Аркадьевич Суворов вошел в историю,
как настоящий гуманист - много лет и вовсе не в качестве "свадебного генерала"
он был председателем Общества покровительства животным и членом Совета императорского
Человеколюбивого общества.

Сегодняшняя питерская байка:

В русской истории есть человек, у которого знаменитый Карнеги мог бы поучиться.
Великую науку о том, как завоевывать доверие и оказывать влияние на людей, Петр
Алексеевич Пален знал в совершенстве, владел ею виртуозно и в шутку называл "пфификологией"
- пронырливостью. Пользовавшийся милостями Екатерины, Пален быстро завоевал расположение
Павла I, получил должность второго генерал-губернатором Петербурга и управление
иностранными делами, полицией, почтой и финансами.
Пален стал правой рукой императора и одновременно одним из организаторов заговора
против него. Руками императора убирал верных Павлу людей, представляя искусно
составленные доклады-оговоры.
Наконец, упорные слухи о готовящемся заговоре достигли ушей Павла, и он неожиданно
и напрямую спросил Палена, знает ли генерал-губернатор о заговоре?
"Да, - не моргнув глазом, ответил Пален. - Знаю. Более того, сам стою во главе
заговорщиков".
И видя изумленное лицо императора, поясняет: "так легче наблюдать за их действиями
и в нужный момент арестовать".
Чтобы заручиться поддержкой наследника, Пален провернул блистательную операцию.
Он убедил Павла подписать приказ об аресте наследника престола, участвующего
в заговоре. С подписанным приказом Пален отправился к Александру. Напуганный
наследник, все время до этого колебавшийся, дал заговорщикам "добро".
Когда в ночь с 11 на 12 марта убийство свершилось, и Александр Павлович плакал
в ужасе от содеянного, по преданию именно Пален сказал ему: "Полноте ребячиться,
ступайте царствовать! "
Но такова уж судьба предателя - тот, кому он принес победу, всегда хочет от него
избавиться. Наука "пфификология" Палену не помогла. Ровно через три месяца император
Александр отставил его со всех должностей.

Сегодняшняя питерская байка:

Осенним утром 1830 года в приемной князя Гагарина, директора императорских театров,
жившего в особняке на Английской набережной, появился молодой человек непривлекательной
наружности, со щекой подвязанной черным платком, и робко попросил секретаря доложить
о нем князю. Он хотел просить князя помочь ему поступить в театр. Молодому человеку
пришлось ждать довольно долго, князь с некоторым сомнением выслушал его просьбу,
но все же велел секретарю написать записку инспектору русской труппы Александру
Ивановичу Храповицкому, чтобы тот испытал просителя. Добродушный Храповицкий
принадлежал к старой школе, он заставил молодого человека прочесть монологи из
"Дмитрия Донского", "Гофолии" и "Андромахи", а также сцену из комедии "Школа
стариков", и, не услышав декламации, остался очень недоволен. Храповицкий доложил
князю Гагарину, что на испытании "г. Гоголь-Яновский оказался совершенно неспособным
не только в трагедии или в драме, но и в комедии", и если его сиятельству угодно
будет принять г. Гоголя на службу в театр, то "его можно употребить разве только
на выход"...
Вот они, метаморфозы гения. Чрезвычайно стеснительный и замкнутый при посторонних,
Гоголь оживлялся в дружеской компании и так представлял в лицах разные истории
и анекдоты, что слушатели от смеха падали под стол. Лучше самого Гоголя его комедии
не читал никто. Аристократические петербургские семейства наперебой присылали
Гоголю приглашения с просьбой прочесть что-нибудь на званом вечере. Сам великий
актер Щепкин, слушая, как Гоголь читает "Женитьбу", смеялся до слез и восклицал
"Подобного комика не видал и не увижу!"

Сегодняшняя питерская байка:

Красавица и щеголиха Елизавета Петровна не раз доставляла огорчения своим приближенным.
Дочь Петра любила устраивать маскарады, на которых дамам предписывалось появляться
в мужских нарядах, а кавалерам - в женских. На таком маскараде прекрасно выглядела
лишь сама императрица, обладательница длинных и стройных ног, она казалась еще
красивее, окруженная толпой смешных толстых "мальчиков".
Елизавета обычно зачесывала волосы назад и перевязывала их наверху длинной розовой
лентой. Такая прическа ей очень шла, и ни одна женщина не только в Петербурге,
но и во всей Российской империи не имела права причесываться также. В 1748 году
был даже издан именной указ о запрещении делать такие прически, какие носила
Ее величество. А в один прекрасный день дело вообще дошло до абсурда, во всей
истории мирового законодательства не было подобного указа высшей власти! Елизавета
повелела всем придворным дамам обрить головы. Бедные дамы с плачем повиновались,
и получили в утешение от порфироносной красавицы черные отвратительные парики,
которые вынуждены были носить. Ларчик открывался просто - стареющая императрица
неудачно выкрасила волосы, и ей пришлось с ними расстаться, так почему бы и другим
прелестницам не разделить с ней эту неприятность!

Сегодняшняя питерская байка:

Император Николай Павлович, прозванный Николаем Палкиным, (шпицрутенами в его
царствование наказывали как никогда часто), в частной жизни порой проявлял о
солдатах отеческую заботу.
17 декабря 1837 года в Зимнем дворце случился ужасный пожар. Огонь сначала показался
из душника печной трубы на хорах Петровской залы. Потолок в зале был деревянный,
и огонь, давно уже тлевший, добравшись до сухих балок, стал быстро распространяться.
В тот вечер Николай I находился в театре. Узнав о пожаре, он тотчас прибыл во
дворец и, пройдя на половину великих князей, приказал отвезти их немедленно в
Аничковский дворец. Затем вызвал два ближайших полка, Преображенский и Павловский,
и поручил прибывшим солдатам выносить вещи и мебель и складывать их на Дворцовой
площади. Все имущество царской фамилии было вынесено. В одной из зал солдаты
пытались снять вделанное в стену драгоценное зеркало. Огонь приближался, и, видя
опасность, Николай велел солдатам отойти. Но солдаты продолжали снимать зеркало
и не расходились. Тогда император бросил в зеркало свой бинокль и разбил его
вдребезги. "Видите, ребята, - произнес он историческую фразу, - что ваша жизнь
мне дороже зеркала. Прошу сейчас же расходиться".
... Нужно отметить, что и народ отнесся к беде, постигшей царскую семью, с сочувствием.
Пожар не могли потушить три дня, и все три дня драгоценная мебель, картины, столовое
серебро, фарфор и бронза горой лежали на снегу вокруг Александровской колонны.
Ни одна вещь не пропала.

Сегодняшняя питерская байка:

На собрании в Зимнем дворце к великому полководцу Александру Васильевичу Суворову
подошла императрица Екатерина II и милостиво спросила его:
- Чем потчевать такого гостя дорогого?
- Благослови, царица, водочкой! - отвечал Суворов.
- Fi donc!* - скривилась императрица. - Что скажут красавицы фрейлины, которые
с вами будут говорить?
- Они, матушка, почувствуют, что с ними говорит солдат.
______________
* Фу!(фр.)

Сегодняшняя питерская байка:

С талантливым художником Александром Евгеньевичем Яковлевым Шаляпин познакомился
в 1916 году. Результатом общения с великим певцом стал замечательный графический
портрет, написанный Яковлевым в символической манере. Художник изобразил Шаляпина
обнаженным - сильным и красивым - в артистической позе. У ног - маска и лира,
рядом с певцом - две обезьяны, символизирующие искусство лицедейства. Одна из
них смотрит на Шаляпина, другая - в точности копирует его жест. На заднем фоне
- обнаженная фигура странника, также написанная с Шаляпина.
Символика картины оказалась пророческой - последние шестнадцать лет жизни певец
провел на чужбине. Уже в эмиграции Федор Иванович, дороживший портретом и беспокоившийся
о его судьбе, писал в Москву дочери Ирине: "Напиши мне, Арина, знаешь ли ты,
где находится... портрет "Голый с обезьянами" работы художника Яковлева. Если
это у Советов, может быть, можно приобрести через Внешторг?" Приобрести через
Внешторг не удалось, картина осталась в России. Но между оригиналом и портретом,
безусловно, существовала глубокая связь - в день смерти Шаляпина по странному
мистическому совпадению на яковлевском портрете без всякой видимой причины образовалась
трещина...

Сегодняшняя питерская байка:

Легендарный казачий атаман Матвей Иванович Платов после смерти Екатерины II впал
в немилость, отстранен от военной службы и сослан в Кострому. Поскольку никакой
особой вины за атаманом не числилось, личное оружие, Платову вернули. Принимая
свою боевую саблю, храбрый атаман, собиравшийся еще послужить Отечеству на поле
брани, с чувством произнес: "Она меня оправдает". Эта фраза, которую можно понимать
как угодно, была услужливо передана императору Павлу, и судьба Платова решительно
изменилась. Он был срочно перевезен в Петербург, но попал не в Зимний дворец
на аудиенцию к императору, а в Алексеевский равелин Петропавловской крепости.
Там в одиночной камере атаман просидел несколько месяцев, уже не чая оправдаться,
как вдруг, совершенно неожиданно, по царскому приказу был вызван во дворец.
- Знаешь ли ты дорогу в Индию? - спросил ничего не понимающего атамана Павел.
Очевидно, перспектива вернуться в крепость была не из приятных, потому что находчивый
атаман сказал, что знает.
- Вот и хорошо, - и повеселевший император приказал Платову с казаками немедленно
выступить на завоевание Индии - воевать против англичан на территории их колонии.
Платов отправился на Дон, собирать войска, и 27 февраля 1801 года с первыми 13
полками выступил в поход. Но "омыть сапоги в Индийском океане" Платову не удалось.
Уже через месяц уставшее от тяжелых переходов казачье войско догнал нарочный
из Петербурга с известием о кончине Павла I и о воцарении его сына Александра,
отменившего поход в Индию к безмерной радости казаков.