Питерские Байки

Сегодняшняя питерская байка:

Когда замечательный переводчик Татьяна Григорьевна Гнедич еще была студенткой Ленинградского института филологии, литературы и истории, ее чуть не исключили из института за то, что она якобы "скрыла свое дворянское происхождение". "Помилуйте, - возражала Татьяна Григорьевна, - да как же это Гнедичи могут скрыть дворянское происхождение?!"

Сегодняшняя питерская байка:

Родители знаменитого в свое время писателя Владимира Соллогуба на лето выезжали с детьми в Павловск. Они снимали Нарышкинский домик, расположенный поблизости от Константиновского дворца.
Однажды семью Соллогубов посетил Александр I. Беседа проходила в гостиной, где среди прочих картин висел и портрет императора с подписью, сделанной на французском языке: "Alexansdre I, Autocrate de toutes les Russies" (Александр, самодержец Всероссийский).
Маленькому Соллогубу надоело выслушивать взрослые разговоры, и он спросил мать, что значит "Autocrate". Александр Павлович, любивший показать себя либералом, улыбнулся вопросу ребенка и заметил: "Видно, что он приехал из Парижа. Там этому слову его не научили..."

Сегодняшняя питерская байка:

Капитан-лейтенант Андрей Логгиныч Юнкер, прославившийся своими кутежами и картежными долгами, в 1840 году был назначен капитаном транспорта "Або". "Або" отправился из Кронштадта в кругосветное путешествие через три океана. В первых же европейских портах Юнкер растратил корабельную казну и этим погубил большую часть экипажа - в долгом плавании не хватало провианта, медикаментов, не было возможности починить такелаж. Вернувшись из кругосветки, чтобы избежать скандала, Юнкер был вынужден уйти с флота и устроиться в штат полиции. Капитан-лейтенант получил должность частного пристава 2-й Адмиралтейской части.
В газетах сразу же появилась карикатура: бывший моряк в полицейском мундире и подпись: "Все части света обошел, а лучше второй Адмиралтейской не нашел!".

Сегодняшняя питерская байка:

В начале прошлого века жил в Петербурге некто Ипполит Павлович Рапгоф, личность замечательная. Он был первым в России литературным аферистом и печатался под псевдонимом граф Амори. Сразу после публикации очередного романа какого-нибудь знаменитого писателя Рапгоф немедленно писал и печатал продолжение, в точности используя имена и фамилии героев романа. И неплохо зарабатывал на чужой славе.
В 1909 году вышла в свет повесть Александра Ивановича Куприна "Яма", сразу же ставшая популярной. Как подтверждение огромного читательского интереса, не замедлило появиться продолжение, написанное графом Амори. Когда Куприн, сам собиравшийся продолжить повесть, узнал об этом, он был взбешен. От творческих планов пришлось на долгое время отказаться. Наказать графа Амори за бессовестную деятельность было невозможно, не позволяло тогдашнее несовершенное законодательство. Но Рапгоф все же не ушел от возмездия. Однажды Куприн случайно встретил его в ресторане "Вена", на Большой Морской, и с большим удовольствием дал в морду непрошеному "соавтору".

Сегодняшняя питерская байка:

Екатерина II в бытность ее великой княгиней часто приезжала вместе с мужем в имение А.Г. Разумовского Гостилицы. Летом 1748 года здесь с ней произошел случай, чуть не лишивший Екатерину жизни. После ужина она с Петром Федоровичем отправилась ночевать в специально отведенный для них «Чайный домик». Ночью домик, где спала великокняжеская чета, рухнул. Погибли все, кто находился на нижнем этаже - челядь и некоторые придворные. Екатерину спас сержант гвардии Левашов, случайно оказавшийся неподалеку. Он приехал в Гостилицы из Ораниенбаума с поручением, и застав великих князей спящими, сел у дверей домика вместе с караульным. Вдруг послышался страшный треск, Левашев увидел, что каменная кладка рушится. Он бросился на второй этаж, выломал запертые двери и буквально на руках вынес будущую императрицу.
Как выяснилось позже, причина обрушения была проста и, увы, типична. Домик был построен осенью, наскоро, и в сенях вместо балок для укрепления второго этажа архитектор приказал поставить двенадцать бревен, и, конечно же, в целях безопасности, запретил до них дотрагиваться. Но управляющий, узнав, что в Гостилицы едет сам великий князь с супругой, велел бревна убрать, дабы они не портили внешний вид…
Разумовский был в отчаянии и даже хотел застрелиться, но, как иронически заметила Екатерина "вероятно, ему помешали, потому что он ничего над собой не сделал".

В 1851 году прославленный адмирал Михаил Петрович Лазарев, командующий Черноморским флотом, прибыл с докладом в Петербург. Император Николай I принял адмирала милостиво и остался докладом очень доволен. Под руководством Лазарева Черноморский флот становился одним из сильнейших в мире. В знак благодарности Николай обнял старого адмирала и растроганно произнес: "Старик, останься у меня обедать!".
"Не могу, государь, - отвечал Михаил Петрович. - Я дал слово обедать сегодня у моего старинного друга, " - и Лазарев назвал имя человека, бывшего в опале. Потом взглянул на часы и откланялся.
Николай I онемел от удивления. Зашедший в кабинет к императору шеф жандармов князь Орлов, застал его в состоянии крайнего замешательства.
"Представь себе", - сказал Николай Орлову, - в России есть человек, который не захотел со мною отобедать!".

Сегодняшняя питерская байка:

В начале августа 1917 года известный питерский промышленник и финансист Алексей Иванович Путилов был приглашен на встречу с генералом Корниловым. Генерал обещал прекратить двоевластие в стране и силой подавить Советы в Петрограде, а для этой цели просил финансовой помощи. Путилов совместно с другими видными банкирами и промышленными магнатами помощь оказал.
Корниловский мятеж, как известно, окончился полной неудачей. После поражения эмиссары Корнилова опять посетили Путилова с просьбой помочь деньгами борцам за восстановление монархии.
Алексей Иванович встретил гостей сухо, молча выслушал и коротко ответил: "Денег на похороны не выдаем".

Сегодняшняя питерская байка:

Лев Немировский, художественный руководитель Петербургского дома юмора и сатиры, рассказывал: "Иду по Москве. Читаю вывеску: "Гудок". Спрашиваю у проходящей мимо
женщины:
- Это здесь Ильф и Петров работали?
- Ильф не работает, а трое Петровых и сейчас работают.
- А откуда вы знаете?
- Я у них бухгалтер-расчетчик"

Сегодняшняя питерская байка:

"Петербург покрывается громадными многоэтажными домами..." - нет, это не выдержка из теленовостей, так сто лет назад писала "Петербургская газета". Строительный бум в прошлом веке сопровождался, к сожалению, и громкими катастрофами. Недобросовестные подрядчики в погоне за прибылью экономили на материалах и качестве работ.
Особенно "прославился" Виктор Дмитриевич Залеман, по образованию инженер путей сообщения. Влиятельный миллионер-строитель, он построил в Петербурге около полутора десятка зданий, и четыре(!) из них обвалились. Общественность негодовала, по факту гибели рабочих и причиненных им увечий возбуждались уголовные дела, но Залеман знал, кому заплатить, ему все сходило с рук, и он продолжал строить. Казалось, на жадного до наживы подрядчика не найти управы, петербуржцы смирились и лишь старались обходить стороной залемановские
постройки. Однако последняя, четвертая и самая страшная катастрофа положила конец залемановскому строительству.
В злосчастный день 10 июля 1909 года огромный дом на Разъезжей улице, принадлежащий самому Залеману, затрещал по швам и развалился, похоронив под своими обломками десятки строительных рабочих. На место обвала прибыл сам градоначальник. Скандал принял невиданный размах. "Нужны решительные меры против инженеров-от-катастроф, - возмущенно писали газеты. - Инженер Залеман изобрел новый вид каннибальского спорта. Он строит дома, которые рушатся от дуновения ветра. Г-н Залеман - инженер путей сообщения на тот свет!".
Напрасно твердил Виктор Дмитриевич, что вознаградит всех родственников убитых, его строительная карьера была окончена.

Сегодняшняя питерская байка:

Однажды император Павел I прогуливался в сопровождении свиты, и вдруг заметил, что офицер, стоящий на посту у Адмиралтейства, навеселе. Скорый на расправу, Павел Петрович тут же приказал офицера арестовать.
- Согласно уставу, прежде чем арестовать, вы должны сменить меня с поста, - ответил находчивый офицер.
Павел рассмеялся:
- Он пьяный лучше нас трезвых свое дело знает!
И фортуна подвыпившего офицера переменилась, его не только не арестовали, но даже повысили в чине!